Свежие новости ТВ

12-15 августа в 20:30 на телеканале «Россия-Культура» премьера авторской программы Натальи Ивановой «Иван Бунин», посвященной одному из величайших русских писателей ХХ века. Авторская программа Натальи Ивановой «Иван Бунин» (12-15 августа, 20:30) посвящена писателю, который прожил фактически две жизни – полнокровную, драматичную и по творческим, и по человеческим меркам в России (1870—1920) и не менее насыщенную творчески и столь же драматичную во Франции (1920—1953). Он родился в Воронеже в один год с Лениным, а ушел из жизни в Париже в один год со Сталиным. Помимо своей воли он был вовлечен в события мировой истории, которые не просто меняли обстоятельства жизни, они ломали его жизнь. В программу включены реальные диалоги и реплики, стихи, выдержки из писем и дневников Ивана Бунина и его близких, множество фотографий и документальных съемок, благодаря чему авторам удалось создать эффект личного присутствия писателя, как бы прослеживающего свою биографию от самого начала до конца. Первые две программы рассказывают о жизни Бунина в России, вплоть до эмиграции в 1920-м году. Речь пойдёт о становлении личности и таланта, первых увлечениях и первых книгах, о встрече с Львом Толстым, о поездке в Ялту к Чехову, с которым его связывала дружба и резкое неприятие круга декадентов, под которыми они подразумевали всех – от символиста Александра Блока до футуриста Владимира Маяковского. Бунин был принципиальный антимодернист и антидекадент, он был сразу – классик, чувствовал себя продолжателем пушкинских традиций. «Думаю, что в своём гневе по отношению к декадентам Бунин был несправедлив, – говорит Наталья Иванова. – Но это были его заклятые враги, не только литературные. Бунин кожей чувствовал грядущий разлом, если не гибель России, и содрогался от декадентской игры и жеманства. Будущее представлялось ему апокалипсисом, без всяких там красот и гротов…» 1904-1906 годы стали переломными в жизни Бунина. Сначала смерть Чехова, ставшая для Бунина не только литературной, но и человеческой потерей. Потом революция 1905 года. «Старый мир, полный недосказанной прелести уходит в лету, – продолжает Наталья Иванова. – Дневник Бунина полон гнева и отчаяния. Он понимает ужас грядущего, и его стихи этого времени посвящены концу усадебной жизни, закату дворянской эпохи, он предчувствует конец той России». Но была и светлая сторона этих непростых для Ивана Бунина лет. В 1906 году произошла судьбоносная встреча писателя и московской курсистки Веры Муромцевой: «Бунин сразу понял, что Вера – это его судьба на всю жизнь. Так оно и вышло. Хотя были у Бунина и увлечения, и серьезный роман, втянувший Веру в жизнь втроем, но до самой смерти она осталась для писателя самым родным и единственным человеком, почти полвека продлилась их совместная жизнь». «Медовое» путешествие они совершили на Святую Землю. А поездка в Италию, на Капри, весной 1912 года связала Бунина многолетней дружбой с Максимом Горьким. Но жизнь круто изменила сначала Первая мировая война, принесшая писателю «великое душевное разочарование», а затем и октябрьский переворот, который Бунин категорически не принял. «Окаянные дни» – так он определил время революции и Гражданской войны: «В тысячелетнем и огромном доме нашем случилась великая смерть. И дом был теперь растворен, раскрыт настежь и полон несметной праздной толпой, для которой уже не стало ничего святого и запретного ни в каком из его покоев». Бунин не хотел становиться эмигрантом, надеялся на чудо, но чуда не произошло. Бунины сначала покинули Москву, а потом и Россию. И это было не путешествие, а изгнание, стремительная эвакуация из прежней жизни: «России конец! Да и всему, всей моей прежней жизни тоже конец, прощай Россия!». Так закончилась первая половина жизни великого русского писателя. Заключительные две программы посвящены «второй жизни» Ивана Бунина, которая оказалась длинной: 33 года в изгнании. Но не «сумрачным лесом» обернулась она для писателя, а прекрасной Францией. «Я бесконечно счастлив, что бог дал мне возможность жить среди этой красоты, – писал Бунин в своем дневнике. – Проснулся в 4 часа, вышел на балкон. Такое божественное великолепие синего неба и крупных звезд Ориона, Сириуса – что перекрестился на них!». Франция не помешала, а помогла ему работать своим климатом, вином, своими кафе, даже своим равнодушием. Но стихов он больше почти не писал, зато создал свои лучшие произведения, которые принесли ему и славу, и деньги. Бунин жил во французском окружении, оставаясь русским писателем: русский язык и русскую культуру он унес с собой и в себе. Свою Россию он перенес в написанную во Франции великолепную прозу – «Жизнь Арсеньева», «Темные аллеи», «Роза Иерихона», «Митина любовь», «Солнечный удар». То, во что превратилась Россия, стало чужим и враждебным. Бунин проклинал Россию, но так и не смог избавиться от памяти о ней. В 1933 году Иван Васильевич Бунин первым из русских писателей был удостоен Нобелевской премии за автобиографический роман «Жизнь Арсеньева». Для эмигрантов это стало огромным событием, оправданием их жизни. «Советская контрразведка развела целую паутину интриг, чтобы сорвать Бунину вручение Нобелевской премии, – рассказывает Иванова. – Но напрасно. Интрига провалилась. Премия все равно была вручена. Правда, в скором времени от неё мало что осталось. Бунин был щедрым человеком и не жалел денег для оказавшихся в нужде русских литераторов-эмигрантов. Советы продолжали следить за ним. Появилась идея переманить его в СССР – такой идеологический поворот здорово бы повлиял на западных интеллектуалов. А ведь наступало самое тяжелое и голодное для Бунина после революционных ужасов время – время Второй мировой войны». Война заставила Бунина опять почувствовать себя русским. «Бунин купил карту и отмечал перемещение фронтов, – продолжает Наталья Иванова. – Невероятно было слышать по радио названия оставленных русских городов. Память о них буквально обострялась у Бунина, ему становилось физически плохо. Оказалось, что Россия в его сердце не утрачена. Идеология, большевики, СССР – временно все отошло на второй план. Сейчас враг был общий». После войны Бунины обосновались в Париже. Писатель, как показывают его записи в дневнике и стихи, хотел и мечтал вернуться на родину, но понимал, что его России больше нет. Тем временем начался новый виток интриги за возврат Бунина в СССР. Ему сулили различные блага, с ним встречались советский посол Богомолов, сталинский лауреат Константин Симонов и его жена, актриса Валентина Серова, устраивались «царские» ужины с семгой, водкой и икрой, доставленными спецрейсом из Москвы. Несмотря на трудности быта, а временами и голод, Бунин устоял… Его ждали бедность, болезнь и смерть, – но и бессмертие… Великий Бунин уходил из жизни, прожитой по-своему – независимо и свободно, и несмотря ни на что – с твердой верой в Россию: «До самых священных недр своих поколеблена Россия. Не поколеблено одно – наша твердая вера, что Россия, породившая Пушкина, все же не может погибнуть, измениться в вечных основах своих. И что воистину не одолеют ее до конца силы адовы…» «Когда в 1920 году Бунин эмигрировал во Францию, в России его запретили, – рассказывает Наталья Иванова. – С 1920-го по начало 1950-х годов в России не только нельзя было купить книги Бунина, за упоминание его имени можно было получить срок, как, например, Варлам Шаламов. Но будет ему праздник и на русской земле, в 1956 году на родине выйдет первое после революции пятитомное собрание сочинений, за которое будут биться подписчики. Но Бунина еще долго будут держать в списке сомнительных и подозрительных авторов, исключая из всех изданий «Окаянные дни», письма и дневники». Только во времена перестройки «Окаянные дни» легально вернутся на родину. Как ни парадоксально, у Бунина нет своего музея ни в России, ни за ее пределами, лишь небольшой памятник в Москве. Но всё же теперь он здесь, на родине, в России…

Ссылка на источник